Кг 21.
ОБЗОРЪ
печати.
6 1
поднимаетъ вверхъ голову,—тамъ безоблачный голубыя небеса; онъ жадно
вдыхаетъ чистый, ароматный воздухъ, онъ чувствуетъ, что здѣсь, въ
уединеніи и тишинѣ, лицомъ къ лицу съ природой, онъ ближе къ
счастью, блиясе къправдѣ, чѣмъ тамъ, въ шумѣ и толкотнѣ... Здѣсь онъ
можетъ заглянуть и въ свою душу, узнать блшке самого себя и можетъ
быть здѣсь ему откроется, что нуясно человѣку для полноты счастья и
радости жизни... Бруно проголодался и поѣлъ хлѣба. Хлѣбъ показался
ему очень вкусенъ, и вкусна была чистая вода въ ручьѣ... Время бѣжало и
Бруно не могъ оторваться отъ чудныхъ картинъ яшвой природы... Въ
это время весь дворъ былъ въ тревогѣ Уже давно и безуспѣшно искали
пропавшаго Бруно... Наконецъ, удалось Амори найти бѣглеца: въ то время
какъ Бруно беззаботно лежалъ возлѣ ручья и напѣвалъ пѣсню, изъ чащи
лѣса донеслись голоса тѣхъ, кто шелъ вмѣстѣ съ Амори... Съ трудомъ
убѣдилъ Амори Бруно пойти во дворецъ... Бруно вернулся, но... не на-
долго. Онъ не выдерясалъ. Рано утромъ, когда вь замкѣ всѣ спали,
Бруно выскочилъ изъ окна на террасу и ушелъ опять вълѣсъ . . .—«Ты
возвратился, говорила ему Сильвія съ улыбкой, я такъ и знала: кто
побывалъ
здѣсъ,
тотъ не захочетъоставаться
тамг»...
Они шли долго по
лѣсу и вышли на зеленую лужайку. Тутъ подъ кустомъ Бруно уви-
дѣлъ платье и обувь простого крестьянскаго покроя... Бруно снялъ свой
придворный щеголеватый костюмъ и надѣлъ крестьянскій костюмъ и
нашелъ, что въ этомъ костюмѣ гораздо лучше и удобнѣе...—„Ты лю-
бишь, видимо, жизнь въ всемъ, внушала между тѣмъ юношѣ-мечта-
телю Сильвія,—ты любишь цвѣты, букашекъ, всякую былинку, но
узнай и то, что ты самъ моясешь размножать жизнь въ мірѣ: брось сѣмя
въ землю, и оно, сухое, повидимому, безяшзненное, воскреснетъ къ новой
яшзни, даетъ ростокъ, пробьется на свѣтъ, зазеленѣетъ... Смотри вонъ
тамъ, подъ кустомъ, золотая пшеница,—а въ лѣсу близь опушки ходитъ
конь... Онъ—твой!" И Бруно сталъ земледѣльцемъ... Онъ рано утромъ
вставалъ вмѣстѣ съ солнцемъ и шелъ въ поле, опускался на колѣни
и смотрѣлъ, не показываются ли изъ земли ростки... И, наконецъ, въ
одно утро онъ съ восторгомъ увидѣлъ маленькіе красноватые ростки.
Чудо совершилось. Сколько радости, неподдѣльнаго чистаго восторга
было въ лицѣ молодого работника! Онъ осмотрѣлъ все свое, поле: всюду
видѣлись эти красноватые ростки и блестѣли отъ лучей восходившаго
солнца. Такъ шли дни за днями. Пшеница росла, завивалась въ трубки,
колосилась и, наконецъ, заблестѣла на солнцѣ моремъ волнующихся спѣ-
лыхъ колосьевъ.— „А если у меня пшеницы вырастетъ много,—гово-
рить Бруно, —куда же мнѣ ее дѣвать?" — „Отдать неимущимъ: стари-
камъ, сиротамъ малымъ, всѣмъ голоднымъ"... сказала ему Сильвія. „Те-
перь я начинаю постигать яшзнь!" размышлялъ Бруно... Онъ построилъ
хиясину и никогда не былъ раньше такъ счастливъ, какъ теперь: при-
рода открыла ему много тайнъ, но не даромъ... По лбу его прошли мор-
